Чингисхан
От рождения его звали Тэмуужин, но в историю этот человек вошел под именем Чингисхан, которое он присвоил себе лишь в 51 год.
Точно не установлены ни год его рождения, ни причина смерти, ни место захоронения.
Многие историки склоняются к версии о том, что Чингисхан является собирательным образом. История не сохранила ни одного прижизненного изображения Чингисхана, а его портреты настолько не похожи друг на друга, что версия о собирательном образе представляется вполне очевидной.2
Происхождение монголов до сих пор остается загадкой. Их считают древнейшим населением Центральной Азии, полагая, что хунны (или гунны), упоминавшиеся китайцами еще за три столетия до нашей эры, были… монголами, а вернее, их прямыми и непосредственными предками.
На протяжении многих веков менялись названия племен, населявших Монгольскую возвышенность, но этническая суть народов от этого не менялась.
Даже в отношении самого названия — «монголы» у историков нет полного согласия. Одни утверждают, что под именем «мэнгу» или «монгули» эти племена были известны китайцам с Х века. Другие уточняют, что лишь к началу XI века большая часть нынешней Монголии была занята монголоязычными племенами.
Но, скорее всего, до начала XIII века такое понятие, как «монголы», вообще не было известно. Есть мнение, что название «монголы» было принято после возникновения при Чингисхане в 1206—1227 годах единого Монгольского государства.
А что касается общеупотребляемого гибрида «монголо-татары», то он возник уже в XIX веке. Хотя ни в войсках Чингисхана, ни позднее — Батыя никаких татар не было. Современные татары к народу, обитавшему в XIII веке на границе Монголии с Китаем, не имеют никакого отношения.10
Осенью 1206 года в месте, где берет свое начало река Онон, у подножия хребта Хэнтэй, на курултае был выбран Великий хан всех монголов.
Им стал Тэмуужин, сын Есугея-багадура и Оэлун, бравый воин, одержавший множество побед, и не раз обманувший смерть.
После священного совета Чингисхан был провозглашен шаманами посланником Вечного синего неба, которое повелевало своему сыну править народами.2
Деяния Чингисхана всем известны, но вот его биография обросла легендами и сказаниями, начиная от рождения и заканчивая неожиданной и таинственной смертью.
Чингисхан вообще не должен был появиться на свет. Его мать Оэлун была сосватана за другого воина — Еке-Чиледу, а хан Есугей-багадур похитил невесту прямо со свадьбы, так сильно приглянулась ему кареглазая красавица.
Когда Чингисхан появился на свет, его отец, увидев ручку младенца, сжатую в кулачок, счел это хорошим знаком и нарек наследника Тэмуужином, — в честь… своего врага, поверженного накануне.2
В разных языках имя полководца пишется и произносится неодинаково. Имя, данное при рождении — Тэмуужин в различных источниках может выглядеть как Темуджин или Темучин, а титул, полученный на курултае, — Чингисхан, Чингис Хан и Чингис Хаан.
О детстве и юности Чингисхана почти ничего неизвестно. В три года Тэмуужин уже сидел на коне, в семь — ловко управлялся с луком.
В 9 лет Есугей-багатур сосватал сына Борте, 10-летней девочке из унгиратского рода. Оставив сына в семье невесты до совершеннолетия, чтобы они лучше узнали друг друга, он уехал домой.
Согласно «Сокровенному сказанию», на обратном пути Есугэй задержался на стоянке татар, где и был отравлен. По возвращении в родной улус, он заболел и через трое суток умер.
После смерти Есугея его приверженцы покинули вдов (у Есугея было 2 жены) и детей Есугея (Тэмуужина и его младшего брата Хасара, и от второй его жены — Бектера и Бельгутая): глава клана тайчиутов выгнал семью с насиженных мест, угнав весь принадлежавший ей скот. Несколько лет вдовы с детьми жили в полной нищете, скитались в степях, питаясь кореньями, дичью и рыбой. Даже летом семья жила впроголодь, делая запасы на зиму.
Вождь тайчиутов, Таргитай-Кирилтух (дальний родственник Тэмуужина), объявивший себя властелином земель, когда-то занятых Есугеем, опасаясь мести подрастающего соперника, стал преследовать Тэмуужина.
Однажды вооруженный отряд напал на стойбище семьи Есугея. Тэмуужину удалось было бежать, но он был настигнут и взят в плен. На него надели колодку — две деревянные доски с отверстием для шеи, которые стягивались между собой. Колодка была мучительным наказанием: человек не имел возможности сам ни поесть, ни попить, ни даже согнать муху, севшую ему на лицо.
Тэмуужин нашёл способ ускользнуть и спрятаться в маленьком озере, погружаясь вместе с колодкой в воду и выставляя из воды одни ноздри. Тайчиуты искали его в этом месте, однако не смогли обнаружить.
Его заметил батрак из племени сельдуз Сорган-Ширэ, который был среди них, и решил его спасти. Он вытащил из воды молодого Тэмуужина, освободил его от колодки и проводил к своему жилищу, где спрятал в телеге с шерстью.
После ухода тайчиутов Сорган-Ширэ посадил Тэмуужина на кобылицу, снабдил оружием и отправил домой (впоследствии Чилаун, сын Сорган-Ширэ, стал одним из четырёх близких нукеров Чингисхана).1
Через некоторое время Тэмуужин нашёл свою семью, которая сразу же перекочевала на другое место, и тайчиуты не смогли их обнаружить.
В возрасте 11 лет Тэмуужин подружился со своим ровесником знатного происхождения из племени джадаран (джаджират) — Джамухой, который позднее стал вождём этого племени. С ним в своем детстве Темуджин дважды становился побратимом (андой).
Тэмуужин вскоре направился к самому могущественному из тогдашних степных вождей — Тоорилу, хану племени кераитов. Тоорил был побратимом (андой) отца Тэмуужина, и ему удалось заручиться поддержкой вождя кереитов, напомнив об этой дружбе и поднеся соболью шубу Бортэ.
По возвращении Тэмуужина от Тоорил-хана, один старик-монгол отдал ему в услужение своего сына Джелме, ставшего одним из его полководцев.1
При поддержке Тоорил-хана силы Тэмуужина стали постепенно расти. К нему стали стекаться нукеры; он совершал набеги на соседей, умножая свои владения и стада.
Тэмуужин отличался от остальных завоевателей тем, что в ходе сражений старался сохранить в живых как можно больше человек из улуса противника, чтобы в дальнейшем привлечь их к себе на службу.
Первыми серьёзными противниками Тэмуужина оказались меркиты, действовавшие в союзе с тайчиутами. В отсутствие Тэмуужина, они напали на становище Борджигинов и угнали в плен Бортэ (по предположению, она была уже беременна и ждала первого сына Джучи) и вторую жену Есугея — Сочихэл, мать Бельгутая.
В 1184 году (по приблизительным подсчетам, исходя из даты рождения Угэдэя), Тэмуужин с помощью Тоорила-хана и его кереитов, а также Джамухи (приглашенного Тэмуужином по настоянию Тоорил-хана) из рода джаджиратов разгромил меркитов и вернул Борте.
Мать Бельгутая, Сочихэл, отказалась вернуться назад.
По прошествии некоторого времени (от полугода до полутора) они разошлись, при этом многие нойоны и нукеры Джамухи присоединились к Тэмуужину (что послужило одной из причин неприязни Джамухи к Тэмуужину).
Отделившись, Тэмуужин приступил к устройству своего улуса, создавая аппарат управления ордой. Старшими в ханской ставке были поставлены два первых нукера — Боорчу и Джелме, командный пост получил Субетай-багатур, в будущем знаменитый полководец Чингисхана.
В этот же период у Тэмуужина появляется второй сын Чагатай (точная дата его рождения не известна) и третий сын Угэдэй (октябрь 1186 года).
Свой первый маленький улус Тэмуужин создал в 1186 году (1189 и 1190 годы также являются вероятными) и имел 3 тумена (30 000 человек) войска.
Джамуха искал открытой ссоры со своим андой Тэмуужином, а поводом стала гибель младшего брата Джамухи — Тайчара — при его попытке угнать из владений Тэмуужина табун лошадей.
Под предлогом мести, Джамуха со своим войском в 3 тьмы двинулся на Тэмуужина. Сражение произошло у гор Гулегу, между истоками реки Сенгур и верхним течением Онон. В этом первом большом сражении (по основному источнику «Сокровенное сказание монголов») потерпел поражение Тэмуужин.
Первым крупным военным предприятием Тэмуужина после поражения от Джамухи была война против татар совместно с Тоорил-ханом. Татары в то время с трудом отбивали атаки цзиньских войск, вступивших в их владения.
Объединенные войска Тоорил-хана и Тэмуужина, примкнув к войскам Цзинь, двинулись на татар. Сражение произошло в 1196 году. Они нанесли татарам ряд сильных ударов и захватили богатую добычу.
Правительство чжурчжэней Цзинь, в награду за разгром татар, присвоило степным вождям высокие титулы. Тэмуужин получил титул «Джаутхури» (военный комиссар), а Тоорил — «Ван» (князь), с этого времени он стал известен как Ван-хан.
Тэмуужин стал вассалом Ван-хана, в котором Цзинь видела наиболее могущественного из правителей Восточной Монголии.1
В 1197—1198 гг. Ван-хан без Тэмуужина совершил поход против меркитов, разграбил и ничего не уделил своему названному «сыну» и вассалу Тэмуужинe. Это положило началу новому охлаждению. После 1198 года, когда Цзинь разорила кунгиратов и другие племена, влияние Цзинь на Восточную Монголию стала ослабевать, что позволило Тэмуужину овладеть восточными районами Монголии.
В это время умирает Инанч-хан и найманское государство распадается на два улуса, во главе Буйрук-хана на Алтае и Тайан-хана на Чёрном Иртыше. В 1199 г. Тэмуужин вместе с Ван-ханом и Джамухой, общими силами напали на Буйрук-хана и он был разбит. По возвращении домой, путь загородил найманский отряд. Бой было решено провести утром, но ночью Ван-хан и Джамуха скрылись, оставив Тэмуужина одного в надежде, что найманы покончат с ним.
Но к утру Темуджин узнал об этом и отступил, не вступая в бой. Найманы же стали преследовать не Тэмуужина, а Ван-хана. Кереиты вступили в тяжелый бой с найманами, и, в очевидности гибели, Ван-Хан направляет гонцов Тэмуужину с просьбой о помощи.
Тэмуужин отправил своих нукеров, среди которых отличились в бою Боорчу, Мухали, Борохул и Чилаун. За свое спасение Ван-хан завещал после смерти свой улус Тэмуужину.
В 1200 году Ван-хан и Тэмуужин выступили в совместный поход против тайчиутов. На помощь к тайчиутам пришли меркиты. В этом бою Тэмуужин был ранен стрелой, после чего всю последующую ночь его отхаживал Джелме.
К утру тайчиуты скрылись, оставив многих людей. Среди них был Сорган-Шира, спасший когда-то Тэмуужина, и меткий стрелок Джиргоадай, который сознался, что именно он стрелял в Тэмуужина. Он был принят в войско Тэмуужина и получил прозвище Джебе (наконечник стрелы).
За тайчутами была организована погоня. Многие были перебиты, некоторые сдались в услужение. Это была первая крупная победа, одержанная именно Тэмуужином.1
В 1201 году некоторые монгольские силы (включавшие татар, тайчиутов, меркитов, ойратов и другие племена) решили объединиться в борьбе против Тэмуужина. Они приняли присягу верности Джамухе и возвели его на престол с титулом Гур-хан.
Узнав об этом, Тэмуужин связался с Ван-ханом, который незамедлительно поднял войско и прибыл к нему.
В 1202 году Тэмуужин самостоятельно выступил против татар. Перед этим походом он издал приказ, согласно которому категорически запрещалось захватывать добычу во время боя и преследования неприятеля: начальники должны были делить захваченное имущество между воинами только по окончании боя.
Жестокое сражение было выиграно, и на совете, собранном Тэмуужином после битвы, было решено уничтожить всех татар, кроме детей ниже тележной оси, как месть за убитых ими предков монголов (в частности за отца Тэмуужина).
Весной 1203 г. произошло сражение войск Тэмуужина с объединенными силами Джамухи и Ван-хана. Хотя Ван-хан не хотел войны с Тэмуужином, но его уговорили его сын Нилха-Сангум, ненавидевший Тэмуужина за то, что Ван-хан отдавал тому предпочтение перед своим сыном и думал передать ему кереитский престол, и Джамуха, утверждавший, что Тэмуужин объединяется с найманским Тайян-ханом.
В этом сражении улус Тэмуужина понес много потерь. Но был ранен сын Ван-хана, из-за чего кереиты покинули поле боя.
Чтобы выиграть время, Тэмуужин начал отправлять дипломатические послания, целью которых было разобщить как Джамуху и Ван-хана, так и Ван-хана с сыном.
В то же время ряд племён, не присоединившихся ни к одной из сторон, создал коалицию против как Ван-хана, так и Тэмуужина. Узнав об этом, Ван-хан напал первым и разбил их, после чего начал пировать.
Когда об этом донесли Тэмуужину, было принято решение молниеносно напасть и застать противника врасплох. Не делая даже ночных остановок, войско Тэмуужина настигло кереитов и наголову их разбило осенью 1203 года.
Улус кереитов перестал существовать. Ван-хан с сыном успели бежать, но натолкнулись на караул найманов, где Таян-хан велел срубить голову Ван-хану. Сын Ван-хана смог сбежать, но был убит позднее уйгурами.1
С падением кереитов в 1204 году Джамуха с оставшимся войском примкнул к найманам в надежде на гибель Тэмуужина от рук Таян-хана или наоборот. Таян-хан видел в Тэмуужине единственного соперника в борьбе за власть в монгольских степях.
Узнав о том, что найманы думают о нападении, Тэмуужин решился на поход против Таян-хана. Но перед походом он начал реорганизацию управления войском и улусом.
В начале лета 1204 года войско Тэмуужина — около 45 000 всадников — выступило в поход на найманов. Войско Таян-хана поначалу отступило с целью заманить войско Тэмуужина в ловушку, но потом, по настоянию сына Таян-Хана — Кучлука, вступило в бой.
Найманы были разбиты, лишь Кучлуку с небольшим отрядом удалось уйти на Алтай к своему дяде Буюруку. Таян-хан погиб, а Джамуха скрылся ещё до начала ожесточенного боя, поняв, что найманам не победить.
В боях с найманами особенно отличились Хубилай, Чжебе, Чжельме и Субетай.
Осенью того же года Тэмуужин, развивая успех, выступил против меркитов, и меркитский народ пал. Тохтоа-беки, правитель меркитов, сбежал на Алтай, где объединился с Кучлуком.
Весной 1205 года войско Тэмуужина напало на Тохтоа-беки и Кучлука в районе реки Бухтармы. Тохтоа-беки погиб, а его войско и большая часть найманов Кучлука, преследуемых монголами, утонули при переправе через Иртыш.
Кучлук со своими людьми сбежал к кара-китаям (юго-западнее озера Балхаш), где сумел собрать разрозненные отряды найманов и кераитов, войти в расположение к гурхану и стать довольно значительной политической фигурой.
Сыновья Тохтоа-бека бежали к кипчакам, взяв с собой отрубленную голову отца. Преследовать их был послан Субетай.
После поражения найманов большинство монголов Джамухи перешло на сторону Тэмуужина.1
Есть некоторые обрывочные сведения, что в период с 1180 по 1205 год он несколько раз проходил сакральное посвящение, но вызывает сомнение тот факт, что «простому», пусть и отважному воину шаманы могли позволить провести подобные религиозные обряды несколько раз.2
Один из них, как считается, был проведен в 1201 году после тяжелого ранения, полученного Тэмуужином в битве с войском его названного брата Джамухи. Стрела попала Тэмуужину в шею, перебив артерию, но он выжил, а на следующий день войско Джамухи неожиданно отступило, и никто так и не понял — почему.
В конце 1205 года солдаты Джамухи предали своего господина, привезя его в юрту Тэмуужина, который готовился к большому курултаю. Тэмуужин приказал казнить предателей и отпустил Джамуху, который вскоре погиб при невыясненных обстоятельствах…
После того, как на курултае весной 1206 года у истоков реки Онон Тэмуужин был провозглашен великим ханом над всеми племенами и получил титул Чингисхан, Монголия преобразилась: разрозненные и враждующие монгольские кочевые племена объединились в единое государство.
Вступил в силу новый закон — Яса Чингисхана. В Ясе главное место занимали статьи о взаимопомощи в походе и запрещении обмана доверившегося. Нарушившего эти установления казнили, а врага монголов, оставшегося верным своему правителю, щадили и принимали в своё войско.
Добром считались верность и храбрость, а злом — трусость и предательство.
Все население Чингисхан поделил на десятки, сотни, тысячи и тумены (десять тысяч), перемешав тем самым племена и роды и назначив командирами над ними специально подобранных людей из приближенных и нукеров.
Каждому племени определено было пространство, на котором оно должно было кочевать. В каждом таком племени кибитки были соединены в десятки, сотни, а в многочисленных племенах и в тысячи под управлением особых военно-территориальных начальников.
Все взрослые и здоровые мужчины считались воинами, которые в мирное время вели своё хозяйство, а в военное время брались за оружие.
Вооружённые силы Чингисхана, сформированные таким образом, составляли примерно до 95 тыс. воинов.1
Отдельные сотни, тысячи и тумены вместе с территорией для кочевания отдавались во владение тому или иному нойону (господин, князь — светский феодал в Монголии).
Великий хан, собственник всей земли в государстве, раздавал землю и аратов во владение нойонам, с условием, что те будут за это исправно выполнять определённые повинности.
Важнейшей повинностью была военная служба. Каждый нойон был обязан по первому требованию сюзерена (крупного феодального правителя) выставить в поле положенное число воинов.
Нойон в своём уделе мог эксплуатировать труд аратов (крепостных крестьян), раздавая им на выпас свой скот или привлекая их непосредственно к работе в своём хозяйстве. Мелкие нойоны служили крупным.
При Чингисхане было узаконено закрепощение аратов (крепостных крестьян), запрещен самовольный переход из одного десятка, сотни, тысячи или тумена в другие. Этот запрет означал формальное прикрепление аратов к земле нойонов — за ослушание арату грозила смертная казнь.
Вооружённый отряд личных телохранителей, называемый кешик, пользовался исключительными привилегиями и предназначался для борьбы против внутренних врагов хана.
Кешиктены подбирались из нойонской молодёжи и находились под личным командованием самого хана, будучи по существу ханской гвардией. Вначале в отряде числилось 150 кешиктенов.
«Чингис-хан хотел иметь не только надежную личную охрану, охрану своих кочевых ставок и отборный корпус войска, но и учреждение, которое под его личным руководством и постоянным наблюдением являлось бы школой, из которой могли бы выходить его верные сподвижники, лично ему известные, которых он мог бы назначать на разные должности и которым мог бы давать различные поручения сообразно индивидуальным особенностям каждого».
«Все гвардейцы (кэшиктэн) должны быть аристократического происхождения. Ныне, когда Небо повелело мне править всеми народами, для моей охранной стражи, кэшик, стрелков и других, — повелел Чингис-хан, — пусть наберут десять тысяч человек из тех тысяч и сотен.
Этих людей, которые будут находиться при моей особе, должно набрать из детей чиновных и свободного состояния лиц, и избрать ловких, статных и крепких… кто из тысячников, сотников, и десятников, и людей свободных воспротивится, тот, как виновный, подвергается наказанию»8.
Эта аристократическая гвардия пользуется различными привилегиями и особым почетом. «Телохранитель моей охранной стражи (кэшиктэн), — повелевает Чингис, — выше внешних (т.е. линейных, армейских) тысячников;
домашние их выше внешних сотников и десятников. Если внешний тысячник, считая себя равным кэшиктэну охранной стражи, заспорит и будет драться с ним, то подвергается наказанию»8.
« Начальствующие над охранной стражей, не получив от меня словесного разрешения, не должны самовольно наказывать своих подчиненных. В случае преступления кого-либо из них непременно должно докладывать мне, и тогда, кому следует отрубить голову, тому отрубят; кого следует бить, того будут бить»8.
Кроме того, был создан особый отряд, который должен был всегда находиться в авангарде и первым вступать в бой с противником. Он был назван отрядом богатырей («тысяча храбрых», багадуров). Русское слово «богатырь» происходит как раз от монгольского слова «багадур».
Привлекая степную аристократию к службе в гвардии и на командных постах в армии, Чингис-хан дал ей прочную организацию, заменившую прежнее хаотическое положение, когда ее представители были недисциплинированными предводителями нестройных и часто случайного состава ополчений. Отныне служба в войсках и обязанности начальников регулировались на основании твердого военного законодательства. В войсках установлена строжайшая дисциплина.8
За многочисленные проступки провинившимся обычно грозила смертная казнь. В случае, если воин бежал с поля боя, казнили весь десяток, к которому он принадлежал, если же бежал десяток, то казнили всю сотню.1
Чингисхан создал сеть линий сообщений, курьерскую связь в крупном масштабе для военных и административных целей, организовал разведку, в том числе и экономическую.
Чингисхан разделил страну на два «крыла». Во главе правого крыла он поставил Боорчу, во главе левого — Мухали, двух своих наиболее верных и испытанных сподвижников.
Должность и звания старших и высших военачальников — сотников, тысяцких и темников — он сделал наследственными в роду тех, кто своей верной службой помог ему овладеть ханским престолом.
Вот несколько изречений из Билика (собрания изречений Чингисхана), заключающих в себе все наставления, данные Чингисханом военным начальникам:
«Ст. 3. Беки (начальники) тьмы, тысячи и сотни, приходящие слушать наши мысли в начале и конце года и возвращающиеся назад, могут начальствовать войском; состояние же тех, которые сидят в своей юрте и не слышат мысли, походит на камень, попавший в большую воду, или на стрелу, пущенную в тростниковое место: они исчезают. Таким людям не подобает командовать.
(Эта статья показывает, во-первых, что в армии Чингисхана велась постоянная «военно-научная» подготовка командного состава, а во-вторых, что он придавал этой подготовке важное значение.)
Ст. 4. Всякий, кто может вести верно дом свой, может вести и владение; всякий, кто может устроить десять человек согласно условию, прилично дать тому тысячу и тьму, и он может устроить хорошо.
Ст. 6. Всякого бека, который не может устроить свой десяток, того мы делаем виновным с женой и детьми и выбираем в беки кого-нибудь из его же десятка. Так же поступаем с сотником, тысячником и темником беком.
Ст. 9. Всякую лошадь, бегущую хорошо в жирном теле, если она побежит также в полтеле и тощей, можно назвать хорошей.
Ст. 10. Старшие беки, которые будут начальствовать, и все воины должны, подобно тому, как, занимаясь охотой, отличать имена свои, означать имя и славу свою, когда занимаются войной; должны всегда молить усердно Бога и со смиренным сердцем просить украшение имени своего с восьми сторон, дабы древний Господь, пребывая в одном месте, с силою держал бы четыре стороны.
(Поощряются честолюбие и религия как вдохновляющие на воинские подвиги).Ст. 11. Среди народа должно быть подобным теленку, маленьким и молчаливым, а во время войны — подобным голодному соколу, который является на охоту: должно приниматься за дело с криком.
(Этой статьей подчеркивается то напряжение энергии, которое употреблено для войны, и тот смелый наступательный дух, которым, по мнению законодателя, должно быть проникнуто ее ведение.)
Ст. 15. В смутах должно поступать так, как поступал Даргай-Уха. Он ехал в смутную пору от племени хатакин, с ним было два нукера (спутники, свита). Издали увидели двух всадников. Нукеры сказали: «Нас три человека, а их два; ударим на них». Он сказал: «Как мы их увидали, так точно и они нас завидели: не следует нападать». Ударив лошадь плетью, он ускакал. После оказалось точно и истинно, что один из тех двух был Тимук-Уха из племени татар; около пятисот человек своих людей он посадил в засаду, а сам показался, чтобы, когда те три всадника напали бы на него, обратиться в бегство, заманить их туда и с помощью нукеров своих схватить их. Так как он (Даргай) понял то значение, то бежал и соединился с двадцатью другими нукерами, которых имел в окрестности, и все видел. Искомое этого есть то, что в делах необходима осмотрительность.
Ст. 18. Подобно тому, как купцы наши, привозящие парчовые одежды и хорошие вещи в надежде барыша, становятся опытны в тех товарах и материях, и беки армейские также должны обучать мальчиков пусканию стрел и езде на конях, упражнять их в этих делах и делать их столь же смелыми и храбрыми, как опытные купцы в искусствах, которыми владеют.
(Подчеркивая значение опыта в военном деле, законодатель указывает обучение начинать с молодых лет. Из этой статьи видно также, что в мирное время на строевых начальниках лежала обязанность «допризывной подготовки» молодежи.)
Ст. 20. Бек, жадный к вину и водке, не может держать в порядке дела тысячи, сотни и десятка, не может довести до конца. Простой воин, который будет жаден к питью вина, этот человек подвергается весьма большому столкновению, т.е. его постигает великая беда…
(Пьянство понижает уровень энергии у начальника, а солдата может довести до антидисциплинарного поступка.)
Ст. 24. Численники (т.е. заведующие числами 10, 100, 1000 и т.д. — командный состав): тысячники и сотники, должны каждый так содержать в порядке свое войско и в готовности, чтобы во всякую пору, как придет указ и приказание, садились на коней, не ожидая, даже ночью.
(Требование от войск под ответственностью начальников постоянной «мобилизационной» или боевой готовности.)»7
Дополнением к этим статьям Билика могут служить следующие статьи собственно Ясы:
«Ст. 6. Правила подразделения войск на десятки, сотни, тысячи и тьмы должно быть сохранено. Этот порядок позволяет собрать армию в короткое время и формировать командные единицы.
Ст. 7. Ко времени начала похода каждый воин получает оружие из рук начальника, которому он подчинен. Он обязан содержать его в исправности и перед сражением предъявлять на смотр своему начальнику.
Ст. 9. Если кто-нибудь в битве, нападая или отступая, обронит свой вьюк, лук или что-нибудь из багажа, находящийся сзади его должен сойти с коня и возвратить владельцу упавшее; если он не сойдет с коня и не возвратит упавшее, то предается смерти.
Ст. 20. Он обязал войска по возвращении их с похода (с битвы) некоторыми налогами на службу султану (хану), которые они должны исполнить.
Ст. 22. Он поставил эмиров (беков) над войсками и учредил эмиров тысячи, эмиров сотни и эмиров десятка.
Ст. 24. Он запретил эмирам (военачальникам) обращаться к кому-нибудь, кроме государя, а если кто-нибудь обратится к кому-нибудь, кроме государя, того предавал смерти; кто без позволения переменит пост, того предавал смерти».7
В 1207—1211 годах монголы завоевали землю лесных племён, то есть подчинили себе практически все основные племена и народы Сибири, обложив их данью.
В 1209 году Чингисхан завоевал Среднюю Азию и обратил свой взор на юг.
Перед покорением Китая Чингисхан решил обезопасить границу, захватив в 1207 году государство тангутов Си-Ся, которое располагалось между его владениями и государством Цзинь.
Захватив несколько укреплённых городов, летом 1208 Чингисхан отошёл к Лунцзиню, пережидая нестерпимую жару, выпавшую на тот год.
Тем временем до него дошли известия, что его старые враги Тохтоа-беки и Кучлук готовятся к новой войне с ним.
Тщательно подготовившись, Чингисхан разбил их наголову в сражении на берегу Иртыша.
Тохтоа-беки оказался в числе погибших, а Кучлук спасся бегством и нашёл приют у каракитаев.
Удовлетворенный победой, Чингисхан снова направил свои войска против Си-Ся. После победы над армией китайских татар он захватил крепость и проход в Великой Китайской стене и в 1213 году вторгся непосредственно в китайское государство Цзинь и прошёл до Няньси в провинции Ханьшу.
С нарастающим упорством Чингисхан вёл свои войска вглубь континента и установил свою власть над провинцией Ляодун, центральной в империи. Несколько китайских полководцев перешли на его сторону. Гарнизоны сдавались без боя.
Утвердив своё положение вдоль всей Великой Китайской стены, осенью 1213 года Чингисхан посылает три армии в разные концы Китайской империи:
• Одна из них, под командованием трёх сыновей Чингисхана — Джучи, Чагатая и Угэдея, направилась на юг.
• Другая под предводительством братьев и полководцев Чингисхана двинулась на восток к морю.
• Сам Чингисхан и его младший сын Толуй во главе основных сил выступили в юго-восточном направлении.
Армия под командованием братьев и полководцев Темуджина захватила провинцию Ляо-си, а сам Чингисхан закончил свой триумфальный поход лишь после того, как достиг морского скалистого мыса в провинции Шаньдун.
Весной 1214 года Чингисхан вернулся в Монголию и заключил с китайским императором мир, оставив ему Пекин.
Однако не успел предводитель монголов уйти за Великую Китайскую стену, как китайский император перевел свой двор подальше, в Кайфын. Этот шаг был воспринят Чингисханом как проявление враждебности, и он снова ввёл войска в империю, теперь обречённую на гибель.
Война продолжилась.
Войска чжурчжэней в Китае, пополнившись за счёт аборигенов, сражались с монголами до 1235 года по собственной инициативе, но были разбиты и истреблены преемником Чингисхана Угэдеем.
Вслед за Китаем Чингисхан готовился к походу в Казахстан и Среднюю Азию. Особенно его привлекали цветущие города Южного Казахстана и Жетысу (Семиречье — географическая и историческая область в Центральной Азии.).
Осуществить свой план он решил через долину реки Или, где располагались богатые города и правил ими давний враг Чингисхана — хан найманов Кучлук.
Пока Чингисхан завоевывал все новые города и провинции Китая, беглый найманский хан Кучлук попросил давшего ему убежище гурхана помочь собрать остатки армии, разбитой при Иртыше. Заполучив под свою руку довольно сильное войско, Кучлук заключил против своего сюзерена союз с шахом Хорезма Мухаммедом, до этого платившим дань каракитаям.
После короткой, но решительной военной кампании союзники остались в большом выигрыше, а гурхан был вынужден отказаться от власти в пользу незваного гостя.
В 1213 году гурхан Чжилугу скончался, и найманский хан стал полновластным правителем Семиречья. Под его власть перешли Сайрам, Ташкент, северная часть Ферганы.
Став непримиримым противником Хорезма, Кучлук начал в своих владениях гонения на мусульман, чем вызвал ненависть оседлого населения Жетысу. Правитель Койлыка (в долине реки Или) Арслан хан, а затем и правитель Алмалыка (к северо-западу от современной Кульджи) Бу-зар отошли от найманов и объявили себя подданными Чингисхана.
В 1215 году Чингисхан договорился с Хорезмом о добрососедских торговых отношениях.
Вскоре после того, как посольство Чингисхана вернулось из Хорезма, он послал туда своих первых купцов, которые были обвинены в шпионаже Инельюком Кайыр-ханом, правителем Отрара, схвачены и убиты.
Разгневанный Чингисхан потребовал выдачи Кайыр-хана, но хорезмшах, боясь гнева кипчакской знати, отказался. Вместо того, чтобы выполнить требование, Мухаммед обезглавил одного из послов монгольского хана, а остальных отпустил, предварительно обрезав им бороды.1
После победы над Кучлуком монгольское войско во главе с Субэдэй-багатуром и Тохучар-нойоном приблизилось к границам Хорезма и сошлось в битве с войсками хорезмшаха.
Правое крыло хорезмского войска под командованием сына Мухаммеда Джелал-ад-Дина добилось успеха на своём фланге и помогло центру и левому крылу своего войска. К наступлению темноты ни одна из сторон не добилась решающих результатов. Ночью монголы разожгли костры и покинули место битвы.
В 1218 году отряды Джэбэ совместно с войсками правителей Койлыка и Алмалыка вторглись в земли каракитаев.
Монголы завоевали Семиречье и Восточный Туркестан, которыми владел Кучлук. В первой же битве Джэбэ разгромил найманов.
Монголы разрешали мусульманам публичное богослужение, запрещенное ранее найманами, что способствовало переходу всего оседлого населения на сторону монголов.
Кучлук, не сумев организовать сопротивление, бежал в Афганистан, где был пойман и убит.
Жители Баласагуна открыли ворота монголам, за что город получил название Гобалык — «хороший город». Перед Чингисханом открылась дорога в пределы Хорезма.
В 1219 году Чингизхан лично выступил в поход со всеми своими сыновьями и с главными военными силами.
Армия завоевателя была разделена на несколько частей. Одной командовали его сыновья Чагатай и Угэдэй, оставленные отцом осаждать Отрар; вторую возглавил старший сын — Джучи. Его основной целью было завоевание Сыгнака и Дженда. Третья армия была направлена на Ходжент.
Основные силы под предводительством Чингисхана и его сына Толуя должны были захватить Самарканд.
Осада Отрара силами нескольких туменов (в тумен входило около 10000 воинов) началась в сентябре 1219 года и продолжалась около пяти месяцев.
Кайыр-хан, зная, что монголы не пощадят его, отчаянно защищался. Предательство одного из военачальников ускорило падение Отрара.
Выйдя ночью из городских ворот, он сдался монголам. Через эти же ворота осаждающие ворвались в город, но часть войск и жители заперлись в крепости и продолжали обороняться.
Только через месяц монголы смогли взять цитадель. Все её защитники были убиты, крепость разрушена, Кайыр-хан казнен, а город после разграбления сравняли с землей.
Пленники (хашар) из Отрара затем были использованы при штурме Ходжента и Самарканда.
Отряды Джучи, совершавшие походы по Сырдарье, весной 1220 года подошли к Сыгнаку. Осада его продолжалась семь дней, после чего монголы ворвались в город и разрушили все его крепостные сооружения.
За короткий срок монголам подчинились Узген, Барчынлыкент и Дженд. 10-тысячный отряд взял Янгикент и направился в низовья Сырдарьи, мобилизовал там 10 тысяч туркмен, которые вскоре восстали, были частично разбиты, а частично отступили на юг, в направлении Мерва. Основные силы Джучи расположились в районе Дженда.
В 1220 году третья армия численностью 5 тысяч человек взяла Бенакент и окружила Ходжент, тоже расположенный на Сырдарье. В течение осады численность монгольского войска увеличилась до 20 тысяч человек, а численность используемых при осаде пленных — до 50 тысяч человек.
Тимур-Мелик, руководивший обороной островной крепости, отплыл вниз по Сырдарье. Монголы организовали преследование, а когда Тимур-Мелик достиг района расположения войск Джучи, он был вынужден высадиться на левый берег реки и смог с боем уйти от преследования, а затем убить монгольского наместника в Янгикенте.
Четвертая армия, возглавляемая самим правителем монголов и его сыном Толуем, подошла к Бухаре (гарнизон составлял по разным данным от 3 до 20 тысяч человек), которая после короткой осады попала в руки монголов в марте 1220 года. Жители подверглись жестоким насилиям, город был разграблен, разрушен и сожжён монголами, а пленники были отправлены на осаду Самарканда. Оставив Бухару в руинах, Чингисхан по долине Согдианы направился к Самарканду (гарнизон по разным данным от 40 до 110 тысяч человек; 20 боевых слонов). Предатели открыли ему ворота и без боя сдали город.
Так же поступили и в городе Балхе. Но ни в том, ни в другом случае добровольная сдача не спасла жителей города от насилия и грабежа.
Три тумена во главе с Джэбэ, Субэдэй-багатуром и Тохучар-нойоном преследовали Мухаммеда. Проходя через владения Хан-Мелика, Тохучар в нарушение предварительной договорённости начал грабить и брать в плен жителей, в результате чего был разбит Хан-Меликом (убит или, по версии «Сокровенного сказания», после возвращения к Чингисхану понижен в должности).
Дальше Самарканда Чингисхан не пошёл, а отправил Толуя с 70-тысячной армией на покорение Хорасана, а в начале 1221 года 50-тысячная армия Джучи, Чагатая и Угэдэя подступила к столице Хорезма — городу Ургенчу. После пятимесячной осады монголы взяли его, разгромили, а жителей увели в плен.
По подсчетам современных специалистов, погибло не менее четверти населения Хорезма. Война в то время традиционно велась жестокими методами, но, как писал французский ученый Рене Груссе, Чингисхан первым «воздвиг террор в систему управления, а резню населения в методический институт».
Это не было «уничтожением городов» кочевником, который их ненавидел (хотя и не сразу степняки стали использовать поселения земледельцев как «дойных коров»). Это была продуманная стратегия устрашения, ослаблявшая волю к сопротивлению как завоеванных народов, так и тех, кому ужасная участь только предстояла.11
Тем временем сын Чингисхана Толуй вместе со своим войском вошёл в провинцию Хорасан и взял штурмом Нессу, после чего появился перед крепостными стенами Мерва.
Под Мервом были использованы пленники почти из всех городов, ранее захваченных монголами. Воспользовавшись изменой жителей города, монголы захватили Мерв и по свойственной им манере разграбили и сожгли город в апреле 1221 года.
Из Мерва Толуй отправился в Нишапур. Четыре дня его жители отчаянно сражались на стенах и улицах города, но силы были неравные. Город был взят, и, за исключением четырёхсот ремесленников, оставленных в живых и отправленных в Монголию, остальные мужчины, женщины и дети были зверски убиты.
Герат открыл свои ворота монголам, но это не спасло его от разорения. На этом этапе своего продвижения по городам Азии Толуй получил приказ от отца присоединиться к его армии в Бадахшане.
Чингисхан собирался после небольшого перерыва, во время которого он захватил Газни, возобновить преследование Джелал-ад-Дина, который, собрав 70-тысячное войско, нанёс поражение 30-тысячному отряду монголов при Перване.
Соединившись с отрядами Чагатая, Угедея и Толуя, предводитель монголов настиг Джелал-ад-Дина в декабре 1221 года на берегу реки Инд.
Хотя войска Чингисхана значительно превосходили армию сына Мухаммеда по численности, хорезмийцы фанатично защищались. Монголы провели обходной манёвр по труднопроходимой скалистой местности, сопряжённый с потерями, и нанесли удар хорезмийцам во фланг.
Также Чингисхан ввёл в бой элитное гвардейское подразделение «багатуров».
Джелал-ад-Дин принял решение об отступлении, смог временно отбросить монголов от реки, после чего с 4 тысячами воинов спасся вплавь.
В погоню за молодым султаном, бежавшим на этот раз в Дели, Чингисхан отправил 20-тысячное войско. Опустошив провинции Лахор, Пешавар и Меликпур, монголы вернулись в Газни.
Ещё 10 лет Джелал-ад-Дин боролся с монголами, пока не погиб в Анатолии в 1231 году.
После завоевания Китая и Хорезма верховный владыка монгольских клановых вождей Чингисхан послал на разведку «западных земель» сильный кавалерийский корпус под командованием Джэбэ и Субедея.
Они прошли по южному берегу Каспийского моря, затем, после разорения Северного Ирана, проникли в Закавказье, разбили грузинскую армию (1222 г.) и, продвигаясь на север вдоль западного берега Каспийского моря, встретили на Северном Кавказе объединённое войско вайнахов (чеченцев и ингушей), половцев, лезгинов, адыги и аланов.
Произошёл бой, который не имел решительных последствий. Тогда завоеватели внесли раскол в ряды неприятеля. Они одарили половцев и обещали их не трогать. Последние стали расходиться по своим кочевьям.
Воспользовавшись этим, монголы легко разбили аланов, а затем разбили по частям и половцев, вайнахам же удалось избежать полного поражения, адыги отразили натиск кочевников, за что монголы назвали адыгов «Черкесами» (преграждающие путь).
После неудачной попытки овладеть лезгиноязычным Дербентом, монголы обошли город. После этого через территорию других дагестанских горцев монголы вышли к побережью Каспийского моря севернее Дербента, открыв себе путь в Северо-Кавказские степи.
В начале 1223 года монголы вторглись в Крым, взяли город Сурож (Судак) и снова двинулись в половецкие степи.
Половцы бежали на Русь. Половецкий хан Котян попросил помощи своего зятя Мстислава Удалого и Мстислава III Романовича, великого князя Киевского.
В начале 1223 года в Киеве был созван княжеский съезд, решивший, что силы Киевского, Галицкого, Черниговского, Северского, Смоленского и Волынского княжеств должны поддержать половцев. Сборным местом для русской объединённой рати был назначен Днепр, близ острова Хортица.
Здесь были встречены посланцы из монгольского лагеря, предлагавшие русским порвать союз с половцами. Учитывая опыт половцев (которые в 1222 году пошли на уговоры монгол нарушить свой союз с аланами, после чего Джэбэ разбил алан и напал на половцев), Мстислав казнил посланцев. В битве на реке Калка войска Даниила Галицкого, Мстислава Удалого и хана Котяна, не известив остальных князей, решили самостоятельно «расправиться» с монголами и переправились на восточный берег, где 31 мая 1223 года были полностью разгромлены при пассивном созерцании этого кровопролитного сражения со стороны основных русских сил во главе с Мстиславом III, расположившимся на возвышенном противоположном берегу Калки.
Мстислав III, огородившись тыном, в течение трёх дней после битвы держал оборону, а затем пошёл на соглашение с Джэбэ и Субедаем о сложении оружия и свободном отходе на Русь, как не участвовавший в битве. Однако он, его войско и его князья были пленены монголами и жестоко замучены как «изменники собственному войску».
После победы монголы организовали преследование остатков русского войска (лишь каждый десятый воин вернулся из Приазовья), разрушая на днепровском направлении города и деревни, захватывая в плен жителей.
Однако дисциплинированные монгольские военачальники не имели приказа задерживаться на Руси. Вскоре они были отозваны Чингисханом, который посчитал, что основная задача разведывательного похода на запад успешно решена.
На обратном пути у устья Камы, войска Джэбэ и Субедея потерпели серьёзное поражение от волжских булгар, отказавшихся признать над собой власть Чингисхана.
После этой неудачи монголы спустились вниз к Саксину и прикаспийскими степями возвратились в Азию, где в 1225 году соединились с главными силами монгольского войска.
После смерти императора Сюинь-Цзуна в 1223 году Северная Китайская империя практически прекратила своё существование, и границы Монгольской империи почти совпали с границами Центрального и Южного Китая, управлявшегося династией Сун.
По возвращении из Центральной Азии Чингисхан ещё раз провёл свою армию по Западному Китаю.
На совете не присутствовал старший сын Чингисхана Джучи, к которому и так было сильное недоверие, по причине его постоянных уклонений от приказов отца. Чингисхан приказал, чтобы войско выступило в поход против Джучи и покончило с ним, однако поход не состоялся, так как пришла весть о кончине Джучи.
Чингисхан проболел всю зиму 1225—1226 гг.
Весной 1226 Чингисхан вновь возглавил войско, и монголы перешли границу Си-Ся в низовьях реки Эдзин-Гол. Тангуты и некоторые союзные племена были разбиты и потеряли несколько десятков тысяч убитыми. Мирное население Чингисхан отдал на поток и разграбление войску.
Это было начало последней войны Чингисхана, рассчитанной на полное истребление тангутского народа.
В декабре монголы форсировали Хуанхэ и вышли в восточные районы Си-Ся. Под Линчжоу произошло столкновение стотысячной армии тангутов с монголами. Тангутская армия была полностью разгромлена. Путь на столицу Си-Ся теперь был открыт.
Зимой 1226—1227 гг. началась последняя осада Чжунсина. Весной и летом 1227 года тангутское государство было уничтожено, а столица была обречена. Падение столицы Си-Ся связано непосредственно со смертью Чингисхана, который скончался под её стенами.
Версий о смерти Чингисхана тоже множество.
Согласно Рашид-ад-дину, он умер до падения столицы тангутов.
По данным «Юань-ши», Чингисхан умер, когда жители столицы начали сдаваться.
«Сокровенное сказание» рассказывает, что Чингисхан принял с дарами тангутского правителя, но, почувствовав себя плохо, приказал его умертвить. А затем приказал взять столицу и покончил с тангутским государством, после чего скончался.
В Монголии очень популярна легенда о Кюрбелдишин-хатун, супруге тангутского царя Шигурхо-Хагана, которая в августе 1227 года во время брачной ночи перегрызла Чингисхану горло, после чего бросилась с утеса в Хуанхэ. Чингисхан к утру умер от потери крови, а в некоторых монгольских летописях священная для китайцев река с тех пор называется Хатун мэрэ — «река царицы».2
Марко Поло, например, писал, что правитель всех монголов умер от ранения стрелой, а другой знаменитый средневековый путешественник, монах-францисканец Плано Карпини, утверждал, что Чингисхан сгорел, когда в него попала молния.
Есть еще одна, пожалуй, наиболее правдоподобная версия кончины Чингисхана. Во время похода к столице тангутского царства его конь угодил копытом в глубокую яму, всадник потерял равновесие, упал и повредил позвоночник.
Чингисхан был немолод, поэтому так и не смог оправиться от полученных травм. Чтобы не деморализовать воинов Орды, о кончине Чингисхана, согласно его завещанию, объявили только после окончательной победы над тангутами.
О смерти хана знали только самые близкие родственники, которые и организовали тайные похороны.
Известно, что Чингисхан хотел быть погребенным около Онона, — там он родился и вырос, там был провозглашен правителем разобщенного некогда народа. Однако место его последнего пристанища доподлинно неизвестно.
Есть много версий, где стоит искать могилу Чингисхана, на обустройство которой пошло «все золото мира».
Также американцы долгое время вели раскопки в местечке Гурван нуур сомона. Там ими были обнаружены массовые захоронения воинов XII-XIII веков, однако после сделанного заявления о находке правительство Монголии отозвало у группы разрешение на археологические изыскания.
Впрочем, могила Чингисхана может находиться и не на территории Монголии.
Некоторые историки убеждены, что ее стоит искать в районе Байкала. Еще одна популярная версия — усыпальница Чингисхана находится на дне реки Селенга. После его смерти сыновья императора согнали в долину реки тысячи рабов, которые возвели дамбу и изменили течение вод. В осушенном скальном дне была выдолблена ниша, куда поместили гроб с телом царя, после чего под покровом ночи дамба была разрушена и все, кто находились в долине — рабы, мастера-каменщики, охрана и воины почетного караула, утонули.
Те, кто чудом выжил, пали под мечами «карательного отряда», который, в свою очередь, также был уничтожен. Таким образом, в живых не осталось никого, кто мог бы рассказать, где нашел последнее пристанище Чингисхан.
А чтобы могилу не нашли случайные путники, вдоль берегов Селенги многократно прогнали табуны лошадей. Похоронив отца, наследники императора провели обряды погребения еще в восьми местах, и тайна могилы Чингисхана умерла вместе с его сыновьями, которые больше никогда не говорили на эту тему.2
«Могилу Чингисхана» находят с периодичностью раз в пять-семь лет, и каждый раз после более детальных исследований ученые вынуждены признать, что поторопились с выводами…
Чингисхан перед смертью разделил свою обширную империю между своими сыновьями, причем на долю старшего сына, Джучи, отведены были самые отдаленные от Монголии земли.
У монголов отцовский юрт наследовал младший сын, поэтому коренные монгольские земли достались Тулую.
Джучиев улус обнимал огромное пространство, еще не совсем завоеванное: Кипчацкую степь от верховьев Сырдарьи, Хорезм (Хива), часть Кавказа, Крым и Россию. Джучи умер раньше этого раздела, что несколько отсрочило вторичное нашествие монголов на Россию; удел же достался многочисленному потомству Джучиеву, во главе которого стал Батый. На курултае (сейме) в Монголии в 1229 г. решено было послать 30-тысячную армию для завоевания стран к северу от Каспийского и Черного морей; но она почему-то не была отправлена, и только на курултае 1235 г. осуществилось это намерение…6
Согласно завещанию, преемником Чингисхана стал его третий сын Угэдэй.
К моменту своей смерти Чингисхан правил державой, раскинувшейся от Аральского до Желтого моря. Она в два раза превышала по площади римскую, а империю Александра Македонского — в четыре.
Причем в отличие от последнего властителя, которому отец оставил великолепную армию, царство и даже план похода в Персию, Чингисхан добился всего сам, с нуля. И в отличие от государства Александра, развалившегося сразу после его смерти, детище Чингисхана оказалось более жизнеспособным.11
Сыновья Чингисхана продолжили дело отца и правили монголами, а также покоренными землями, основываясь на Великой Ясе Чингисхана вплоть до 20-х годов XX века.
В сердцах своих потомков он остался мудрым правителем, гениальным стратегом и великим законотворцем.
Ни до, ни после Чингисхана у монголов не было столь могущественного и столь деспотичного правителя, способного направлять энергию неутомимых в бою и грабеже соплеменников на покорение более сильных и богатых народов и государств.10
Манчжурские императоры, которые правили Монголией и Китаем с XVI по XIX век, были потомками Чингисхана по женской линии, так как женились на монгольских принцессах из рода Чингисхана. Первый премьер-министр Монголии XX века Сайн-Нойон-хан Намнансурэн (1911—1919 гг.), а также правители Внутренней Монголии (до 1954 года) являлись прямыми потомками Чингисхана.
Жена Чингисхана Борте Фуджин подарила ему четверых сыновей и пятерых дочерей. Также у императора в разное время было до тысячи наложниц со всего света, и сколько всего родилось детей у Чингисхана, не сказал бы и он сам.
Современники, восхвалявшие мужскую силу полководца, утверждали, что во время походов каждую ночь он проводил с новой девушкой, и ни одна не была разочарована или обижена.2
В 2003 году были опубликованы данные обширного исследования ДНК, проводившегося в Европе и Азии, от Португалии до Камчатки, от Сибири до Мьянмы.
Ученые были шокированы полученными результатами — у многих мужчин цепочка У-хромосомы была почти идентична, что позволяло предположить, что у них есть один далекий общий предок. Последующие исследования показали, что этот самый предок жил примерно 800-900 лет назад. Наиболее вероятный кандидат на роль «отца», чья «семья» сегодня может насчитывать более 16 миллионов потомков — Чингисхан.2
ЮНЕСКО признало Чингисхана «величайшим полководцем тысячелетия». В Монголии вердикт гуманитарной организации был встречен с нескрываемым энтузиазмом.
В 2000 г. журнал «TIME» объявил Чингисхана человеком тысячелетия.
Сводная родословная Чингисхана велась до XX века; в 1918 году религиозный глава Монголии Богдо-гэген издал приказ о сохранении Ургийн бичиг (фамильного списка) монгольских князей. Этот памятник хранится в музее и называется «Шастра государства Монголия» (Монгол Улсын шастир).
Многие прямые потомки Чингисхана живут в Монголии и Внутренней Монголии (КНР), а также в других странах. Тем временем, все чаще звучат сомнения — был ли полководец монголом. На «родство» с ним претендуют буряты, казахи, татары, тувинцы, якуты, хакасы и даже китайцы, которые после распада империи Чингисхана неоднократно устраивали «этнические чистки», вырезая целые монгольские поселения на территории Поднебесной.
В древнем героическом эпосе народа саха «Олонхо» есть божество — Чыныс Хаан, повелитель человеческих судеб.
Как сказано в исторической летописи тринадцатого века «Тайная история Монголов», предки Чингис Хаана «явились, переплыв Тенгис». Под этим названием большинство современных историков понимают озеро Байкал.
Другими словами, будущий царь родился на территории сегодняшнего Ольхонского района Иркутской области.
И, как гласят легенды, из этих же мест — с берегов Байкала по руслу реки Лена на Север — пришли у прародители якутского народа.
К тому же многие исследователи проводят параллель между самоназванием якутов — ураанхай сахалар и уранхайцами, составлявшими элитную гвардию Чингис Хаана, которую возглавляли военачальники Субэтэй-багадур, Тохтоо Бохо и Джэбэ.2
Успех деятельности Чингисхана объясняется только его гениальными природными дарованиями; у него не было ни предшественников, которые бы подготовили для него почву, ни сподвижников, которые бы могли оказывать на него влияние, ни достойных преемников.
Как монгольские военачальники, так и находившиеся на монгольской службе представители культурных наций были только орудием в руках Чингисхана; ни один из его сыновей и внуков не наследовал его дарований; лучшие из них могли только продолжать в том же духе деятельность основателя империи, но не могли думать о переустройстве государства на новых началах, сообразно требованиям времени; для них, как для их подданных, заветы Чингисхана были непререкаемым авторитетом.
Арабский летописец Рашид-ад-Дин в своем труде «Летописи» подробно изложил историю образования Монгольской державы и завоевательных походов монголов. Вот что он написал о Чингисхане, ставшем для мировой истории символом стремления к мировому господству и военной мощи:
«После его победоносного выступления жители мира воочию убедились, что он был отмечен всяческой небесной поддержкой. Благодаря крайнему пределу (своей) мощи и могущества, он покорил себе все тюркские и монгольские племена и другие разряды (человеческого рода), введя их в ряд своих рабов…
Благодаря благородству своей личности и тонкости внутренних качеств он выделился из всех тех народов, словно редкостная жемчужина из среды драгоценных камней, и вовлек их в круг обладания и в длань верховного правления…
Несмотря на бедственное положение и изобилие трудностей, бед и всевозможных несчастий, он был чрезвычайно отважным и мужественным человеком, весьма умным и даровитым, рассудительным и знающим…»5
Чингисхан был единственным создателем и устроителем монгольской империи…
Источники информации:
1. Сайт Википедия
2. Черных Г. «Жизнь и смерть Чингисхана»
3. «История Востока» (в 6 т.). Т.II «Восток в средние века»
4. Храпачевский Р. П. «Военная держава Чингисхана»
5. Рашид-ад-Дин «Сборник летописей»
6. Веселовский Н. «Золотая орда»
7. Эрежен Хара-Даван «Чингисхан как полководец и его насление»
8. «Сокровенное Сказание»
9. Сайт Всемирная история в лицах
10. Чулов Д. «Монгольское иго за китайской стеной»
11. Козлов Г. «Темучин — каратель неразумных»
12. «Новый Солдат» №50
Комментарии 0